Она
сразу поняла: что-то не так — по тому, как врач, проводивший УЗИ, вдруг
замолчал, тревожно глядя на монитор, потом куда-то ушел, потом долго не
знал, как начать разговор. — Моим близнецам плохо? — спросила Наташа. —
Одному из них, — пробормотал врач. — Мужайтесь.
Наверное, он думал, что топ-модель грохнется в обморок, или зарыдает,
или набросится на него с кулаками, обвиняя в том, что один из младенцев
в ее животе вдруг перестал развиваться. Но она спокойно оделась,
ободряюще потрепала врача по руке и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Кто поймет этих странных русских?
А Наташе было не привыкать к тому, что жизнь — зебра, чередующая счастье
и ужас. И за все надо платить. И никто не обещал, что будет легко…
Наташе было не привыкать к тому, что жизнь — зебра,
чередующая счастье и ужас. И за все надо платить. И никто не обещал, что
будет легко…
Как закалялась…
1997
Автобусная остановка называлась странно — «Счастливая». Наташе очень
нравилось название. Оно было похоже на… обещание. Словно однажды все,
кто здесь находится, станут счастливыми. Уж она-то точно. В коне концов,
именно это обещал ей старик, вызвавшийся погадать по руке Наташе и двум
ее подругам. Одной нагадал жизнь с сантехником, другой — проблемы со
здоровьем, а вот ей — самого настоящего принца. Она посмеялась, конечно.
Обещанного, как известно, три года ждут, а потом забывают, и не в
Наташиных привычках предаваться мечтам: она была очень реалистичной
девушкой, жизнь которой мало походила на сказку, а была заполнена
тяжелым трудом, безденежьем, семейными проблемами. Мама пахала на
четырех работах, чтобы прокормить себя и трех дочек (у средней — ДЦП), а
на Наташе был дом. С 14 лет она тоже пошла работать — сначала помогала
матери торговать овощами, потом открыла свою «точку» на базарчике рядом с
этой самой «счастливой» остановкой. Торговала тоже овощами, как до нее
бабушка и мать. Ворочала 30-килограммовые ящики, не замечая их тяжести,
потому что представляла, что они помогут ей купить, наконец, новую юбку
взамен старой, переделанной из материной.
Стоять
у импровизированного прилавка из старых ящиков приходилось от темна до
темна, а зимой Наташа просто примерзала к своему месту, зато могла
помогать деньгами маме и двум младшим сестренкам.
Каждый день она вставала в пять утра, с трудом отрывая от подушки тяжелую голову, обрамленную пушистыми светлыми волосами,
плелась в холодную ванную комнату и открывала кран, из которого
тоненькой струйкой текла ледяная вода. Пока чистила зубы, разглядывала
себя в зеркале. Ничего особенного. Разве что огромные голубые глаза и длинные ресницы,
но вот взгляд пронизывал собеседника насквозь, буквально прожигал,
из-за чего многим становилось не по себе, а Сережа даже называл ведьмой.
Она смеялась: была бы ведьмой, обязательно наколдовала бы счастливую
личную жизнь своей одинокой маме Ларисе, новые туфли Оксанке, а у
Кристины чтобы не было детского церебрального паралича. И еще — квартиру
побольше, а то ей, Наташе, надоело спать на диванчике в узком коридоре
однокомнатной хрущобы.
Сережа сказал, что он не волшебник, но поможет. И, правда, помог —
снял для нее квартирку. Он очень взрослый — старше ее на два года — и
очень красивый, — иначе не стал бы моделью. Встречались они уже год — с
того момента, как Наташе исполнилось 14.
Именно Сережа однажды сказал своей девушке:
— А почему бы тебе не придти к нам в модельное агентство? Ты ведь очень красивая! Я говорил там о тебе.
Собственно, почему бы и нет? Школу Наташа все равно практически
бросила из-за трудных «семейных обстоятельств», да и не ладила с
одноклассниками. Но она сказала:
— Нет, что ты! Я стесняюсь. Мне и одеть нечего…
Однако он настаивал, сказав, что сам оплатит трехмесячное обучение. И тогда Наташа, робея и краснея, пошла…
Темная лошадка
1999 год
И снова никакой сказки не случилось. В модельном агентстве Натальи Власовой были девушки и покрасивее, и повыше. Они быстрее усваивали то, что необходимо знать каждой модели: манеру себя держать, основы макияжа, умение одеваться, подиумную походку «от бедра», а невысокая по сравнению с ними Наташа (1 м 74 см) от зажатости путала левую и правую стороны.
И потом, вся эта модельная наука выглядела несерьезно. Хореография, декламация, правильный макияж,
— были только развлечением для хлебнувшей горя девчонки, которая уже
сама зарабатывала деньги и легко, как рыбка, плавала в хищном море
российского мелкого бизнеса. Однако когда другое агентство предложило ей
перейти к ним, обещая показы и перспективы, пошла. Наташа как-то очень
рано поняла: если жизнь дает шанс, надо хвататься за него и использовать
на полную катушку. Что из этого выйдет — разберемся потом…
Наташа как-то очень рано поняла: если жизнь дает шанс,
надо хвататься за него и использовать на полную катушку. Что из этого
выйдет — разберемся потом…
В другом агентстве ее тоже держали на скамейке запасных. Не могли
понять, на что способна эта молчаливая девочка с пронзительным взглядом.
Но когда из Москвы приехали представители французского модельного
агентства, позвонили и предложили придти на кастинг. Наверное, потому
что тоже не знали, что именно надо рекрутерам из мира большой моды — их
еще называли скаутами.
Наташа голову сломала, не зная, что надеть. В конце концов, укоротила
старую мамину юбку. Но стоило ей зайти в зал, как немедленно возникло
желание развернуться и убежать. Добрая сотня девушек со всего Нижнего
Новгорода стояла в ряд, как лошади на стартовой прямой. Разодетые, броско накрашенные,
жаждущие внимания. Московский модный фотограф и представитель
парижского агентства Алексей Васильев ходил вдоль этого строя,
высматривая звезду. В глазах девушек читалось страстное желание
понравиться…
Наташа потом вспоминала возникшие вдруг злость и отчаяние. Ее обычную
скованность, зажатость, равнодушие, как ветром сдуло. Она
почувствовала, что скорее умрет, чем встанет вместе со всеми. Но и уйти
означало сразу признать поражение.
Забыв про свою позорную юбку, она решительно взошла на сцену, но встала не в ряд, а сбоку, отдельно.
Взгляд Васильева споткнулся о пустоту рядом с последней девушкой ряда, а потом он поднял глаза на Наташу. Вздернутый нос, прозрачные глаза, льняные волосы…
— О, Роми Шнайдер! — вдруг сказал он. — Здравствуй, Роми Шнайдер!
Это потом Наташа узнала, что он имел в виду знаменитую немецкую актрису, возлюбленную Алена Делона, которая отличалась тонкой и нежной красотой и считалась одной из красивейших актрис мира. А тогда она только пожала плечами.
— Меня зовут Наташа Водянова.
— Я запомню, — усмехнулся скаут.
Трудно было представить в его облике крестную из сказки про Золушку. Но
жизнь вообще щедра на иронию. Алексей Васильев рассмотрел в
нижегородской простушке лицо нового поколения.
— Сначала отправишься в Москву, — сказал он. — Выучишь за три месяца английский — поедешь в Париж. Решай!
Конечно, она колебалась. За саму себя ей не было страшно, а вот мама, сестры, Сергей…
— Езжай, — сказала мама. — Твоя жизнь должна быть совсем другой. Лучше сделать и пожалеть, чем всю жизнь жалеть о несделанном.
Весь мир словно сошел с ума от Наташиных голубых глаз и
загадочного взгляда, от припухлых детских губок, лица в форме сердечка и
светлых волос.
В гостях у сказки
2000
Она одолела базовый английский за два месяца и 1 декабря 1999 года
улетела в Париж. Ходила по улицам и не верила своим глазам. Иногда даже
щипала себя потихоньку, чтобы убедиться: это я? я не сплю? Сказочной
казалась другая страна, кастинги и фотосессии, на которых работали лучшие визажисты, стилисты
и фотографы, собственное лицо на обложке немецкого «Elle», звание
восходящей звезды мирового подиума и шестьсот франков в месяц! Когда
коллеги-модели узнавали, сколько платят «восходящей звезде», то
переглядывались и фыркали. Это были вообще не деньги — что-то около ста
долларов. Но для Наташи — богатство! Она умудрялась жить на них, платить
за квартирку, которую снимала вместе с другими девушками, и отсылать
деньги маме. Тосковала она только по гречке, селедке и черному хлебушку,
которых днем с огнем не сыщешь за границей…
Пытаясь
отработать свой шанс на полную, она даже не вспоминала Сергея. Наташа
трудилась изо всех сил и ездила на кастинги во все концы Парижа, даже
если типаж модели нужен был другой. В результате она получила
приглашение участвовать в Неделе Высокой моды в Нью-Йорке!
— Это начало большого пути, — твердил ее продюсер. — Вот увидишь, ты произведешь фурор!
И это, действительно, случилось. Весь мир словно сошел с ума от Наташиных голубых глаз и загадочного взгляда, от припухлых детских губок, лица в форме сердечка и светлых волос.
Она выглядела как Лолита, а ведь ей уже исполнилось 18. Водянову
приглашали на показы самые известные дизайнеры — Гуччи, Ив-Сен Лоран, а
Кельвин Кляйн, подписавший с ней контракт на несколько миллионов
долларов, назвал своей музой! Поговаривали, что на это очень сильно
рассердилась Кейт Мосс, которая была музой Кляйна все девяностые годы…
Наконец, создатели календаря Pirelli — эталона художественной фотографии
и современного женского образа — пригласили ее сниматься. Это значит,
что нижегородская Золушка была признана одной из самых красивых и
влиятельных моделей мира. Позже она снимется для этого календаря еще
дважды…
Как странно — Золушка уже стала принцессой, а принца все еще не было. Правда, Наташа и не думала об этом.
Она просто наслаждалась жизнью, работала, не жалея себя, радуясь, что
может помочь маме, и впитывала в себя окружающую ее действительность —
такую непохожую на то, что она оставила на родине…
Но продюсер заботился о том, чтобы вокруг его звезды были приличные
кандидаты в женихи, поэтому часто выводил ее на приемы, где они
водились. Наташа, однако, была далека от поисков. На вечеринке она
выпивала пару рюмок хорошей водки, предпочитая ее всем остальным
«буржуйским» напиткам (она помнила, как «горькая» согревала ее на
холодном базарчике у «счастливой» остановки) и шла танцевать. Но в тот
раз продюсер был особенно настойчив:
—
Обрати внимание! — умолял он. — Это же лорд! Самый настоящий! Род
Портманов за триста лет скопил такое состояние, что баронету Джастину
Портману не надо работать. Он свободный художник, путешествует по миру,
коллекционирует картины.
— Бездельник, значит, — усмехнулась Наташа, мельком взглянув на светлоголового лорда.
— Богач. Кроме того, ему всего 33. Наши девушки обожают его за легкий характер.
— Я вижу, — Наташа кивнула на Джастина, который флиртовал с ее подругой
на другом конце стола. И отвернулась. Лорд не произвел на нее
впечатления. Скорее разозлил. Худенький, голубоглазый, улыбчивый. Вот
таким жизнь все преподносит на блюдечке с голубой каемочкой, он не
знает, как тяжело порой заработать на кусок хлеба, зато считает себя
хозяином жизни. У них в Нижнем, тоже были такие «хозяева» — только с
золотыми цепями на толстых шеях. Но они хотя бы не притворялись
чистоплюями…
Она так завелась, что когда Портман подошел к ней познакомиться
(Наташин продюсер очень много ему рассказывал о русской модели), заорала
на него, как базарная торговка. А так как лорд был тоже слегка нетрезв,
он вдруг… заорал на нее в ответ.
Он нежно ухаживал за Наташей и был готов ехать за ней на
край света. Скоро это понадобилось: у супермодели была запланирована
фотосессия в Южной Африке.
— Так мы стояли и орали друг на друга, — с умилением вспоминала
Наташа позже. — Все вокруг смеялись, глядя на нас. А друзья говорили
Джасу: «Кажется, ты нашел себе жену».
Она не хотела принимать его извинения, даже когда на другой день,
протрезвевший и тихий, он пришел к ней с цветами и стал умолять о
прощении. Но его большие голубые глаза смотрели так виновато и
по-доброму, что сердце растаяло. А через два дня Наташа уже не понимала,
как жила без него столько времени. Она позвонила в Россию и сказала
Сергею, что между ними все кончено. Хотя, конечно, он и так давно все
понял…
Нет, как правильная нижегородская девочка, Наташа пыталась сохранять
хотя бы видимость неприступности. Но надолго ее не хватило — таким
теплым и милым существом оказался лорд. Он нежно ухаживал за Наташей и
был готов ехать за ней на край света. Скоро это понадобилось: у
супермодели была запланирована фотосессия в Южной Африке. И лорд, не
раздумывая рванул за ней, благо не был стеснен ни в средствах, ни во
времени.
Та
счастливая поездка закончилась беременностью. Счастливый лорд пригласил
Наташу на ужин с родителями. Леди Марта пытливо всматривалась в девушку
сына. С двумя старшими невестками она не ладила, но русская модель
произвела на нее приятное впечатление. Может быть, она не была
«комильфо» для ее сына, но производила впечатление непосредственной и
искренней девочки. А еще она была очень похожа на Джастина. Оба
светленькие, голубоглазые, с детским выражением лица… леди Марта
почувствовала себя растроганной. И дала детям благословение.
Поженились и обвенчались они уже после рождения сына Лукаса. Гуляли
по русскому обычаю три дня — в Петергофе, Санкт-Петербугре и Царском
селе. Прекрасная невеста в
жемчужно-сером платье, сшитом для нее самим Томом Фордом, была
восхитительной. С ее стороны были родственники из Нижнего Новгорода, со
стороны мужа — европейская знать, а также модельная богема. Но вскоре
уже трудно было понять, кто где — все ели, пили, танцевали, обнимались и
целовались.
Наташа смотрела на все это и смеялась.
— Я все-таки очень счастливая, — сказала она Джасу. — Не соврала остановка!
Последнее слово она произнесла по-русски.
Поженились и обвенчались они уже после рождения сына
Лукаса. Гуляли по русскому обычаю три дня — в Петергофе,
Санкт-Петербугре и Царском селе.
— Что такое «остановка»? — не понял муж.
— Узнаешь…
Вернуться по следам
2002-2012
Они приехали в Нижний зимой. Стоял лютый мороз, и родной город
казался еще темнее и неуютнее. Настороженно вглядывался окнами
насупленных домов в тоненькую фигурку
девушки на высоких каблуках и закутанного в пальто и длинных шарф
иностранца. Зато у мамы их ждали горячие щи, тушеная курочка с картошкой
и водка. Джастин не показывал, как шокирован обстановкой, в которой
родилась и выросла его воздушная, неземная жена.
Утром они поехали на Счастливую.
Как будто ничего не изменилось — стужа, снег, ящики…
— Вот тут я замерзала так, что ног не чувствовала, — легко рассказывала Наташа. — Даже никакого павильона не было.
Вечером она повела мужа в ночной клуб. Интересно было увидеть знакомых
девчонок и парней, поздороваться с теми, кого давно не видела. Толпа в
клубе сразу зашумела, как только Наташа и Джас вошли. Всем хотелось
дотянуться до нее, увидеть, поговорить. Но почти сразу почувствовалось
напряжение. Гадкий утенок, вырвавшийся на широкие просторы прекрасным
лебедем, будил в утках зависть.
— Осторожно, Наташа! — крикнул кто-то. — Они хотят порезать тебе лицо!
И сразу же возникла паника, кто-то рвался к ней с пьяным ревом, заметалась охрана…
Джастин за руку вытащил ее через черный ход.
— Судьба тебя любит, — сказал, еле отдышавшись. — Сколько злобы в этих людях.
— Они просто несчастные, — возмущенно сказала Наташа. — Ты же видел, как
тяжело им жить. Вот если бы можно было всем помочь… Я даже знаю, как!
Она не бросала слов на ветер. Создала благотворительный
фонд, стала строить детские площадки по всей России и клубы для
детей-сирот, детей-инвалидов, — таких, как ее сестра. На
благотворительные балы Водяновой приходит множество жаждущих знакомства с
ней богачей — и дают денег для больных и бедных.
Наташе пришлось пережить еще немало неприятных минут. Она была дома с
ребенком, когда под ее балконом упал двигатель от горящего «Боинга»,
который врезался в башню Всемирного Торгового Центра 11 сентября.
Забеременев во второй раз, она узнала, что ждет близнецов, а потом — что
один из них перестал развиваться и погиб. Беременность была нелегкой, а
роды — очень трудными. Но родилась долгожданная девочка, которую
назвали Невой. Джастин подарил малышке первый в ее жизни букет,
крошечные золотые пуанты и колечко с бриллиантами. Уже через несколько
недель Наташа вновь блистала на подиуме, восхищая весь мир своей девичьей фигуркой. И даже рождение третьего ребенка — сына Виктора — не изменило ее девичьей стати и не отразилось на загадочных чертах лица.
Ей предстояло пережить даже развод, когда она поняла, что больше не
любит своего лорда. Но и разрушение сказки — не то, что может вышибить
из седла тоненькую женщину c железным стержнем внутри.
Потому что мир всегда дает много новых шансов, — надо только их
видеть и использовать. И еще — надо быть достойной своего счастья. Вот и
весь секрет.
